Аркадий Воробьев

Фурор произвел Андерсон и в Ленинграде. Хотя он изрядно утомился, штангу поднимал на арене цирка удивительно проворно и опять-таки намного превысил официальные рекорды мира.

Наши гости из-за океана побывали в Эрмитаже. Только благодаря неплохой реакции мне удалось там спасти музейное кресло времен Екатерины II, на котором вздумал отдохнуть от ходьбы человек-гора. Он принял это кресло за обычное, и оно, конечно, рассыпалось бы под ним, как трухлявый пень...

После отъезда чудо-американца мы искали суперменов типа Андерсона и долго не замечали тех, кому суждено было совершить переворот в тяжелой атлетике.

Вожак богатырской дружины.

У него всегда была трудная жизнь, и делал он ее такой сознательно, потому что с детских лет приучил себя относиться к своим поступкам без снисхождения. Резкий, не очень сдержанный, он лишь в последние годы потеплел. Иногда даже шутит. Мысли его постоянно заняты разны

ми проблемами, от которых зависит настоящее и будущее тяжелой атлетики, а также спортивной науки.

Словом, Аркадия Воробьева еще в годы его тяжелоатлетического триумфа можно было отнести к числу тех редких людей, которые, чем бы ни занимались, становятся лидерами, идут всегда и во всем впереди. Это люди-бойцы, страстные, беспокойные, Аркадий Воробьев никогда не сдающиеся. Воробьев был и остается примером рыцарского служения штанге.